Ангелина вошла, поражаясь, как мало изменилось в кабинете директора за 4 года. С другой стороны, ничего и не должно было измениться - когда она покинула школу, тут оставались ученики-второкурсники, который она уже встречала в клоридорах - теперь они на шестом кусре и им ещё учиться целых два года.
Для Хогвартса четыре года - ничтожно малый промежуток времени для изменений.
На первый взгляд могло показаться, что кабинет пуст, но Шерроуз, полагаясь на свою память, остановилась перед столом директора и оглянулась.
- Профессор Дамблдор? Вы здесь?

Что уж греха таить - Ангелина была рада вновь видеть спокойного и надёжного директора Хогвартса, как всегда чётко и размеренно выполняющего свою работу и попутно помогая найти путь потерявшимся школьникам.
- Благодарю вас, профессор Дамблдор.  Вы уже ответили на все вопросы, которые я бы хотела вам задать. Не буду вам мешать - буду готовиться к уроку. Надеюсь, студенты не изменились за четыре года.
Хотя казалось, что кровожаднее некуда...
Ангелина кивнула и, пожелав спокойной ночи, вышла из кабинета.
/коридоры и лестницы/

Люпин почувствовал разницу между своим настроем и настроением Хизер и поэтому коснулся её руки. Это как физика - при взаимодействии заряженных тел устанавливается общий для них обоих заряд. Так и здесь. Он забрал часть гнева Хизер себе для уверенности, а ей передал немного спокойствия и уж так получилось, что страха.
- Я опасаюсь, что этот человек знает достаточно способов по выманиванию правды.... всей правды.
Но слова не могут отменить посещение кабинета директора и поэтому Ремус, вздохнув с чувством глубокой безысходности, пошёл к кабинету, всё ещё не отпуская руки Паркер.
Если бы я мог, я бы оградил...Но ты сама пробивала дорогу и теперь ты так глубоко в моем сердце, что я просто не могу запретить тебе быть со мной и нарываться на крупные неприятности...
Перед кабинетом пришлось отпустить руку Хизер.
Войдя, Ремус остановился - кабинет Дамблдора так изменился, что сначала казалось, что ты ошибся дверью. Где стеллажи с книгами? Где насест феникса и портреты? Ничего не было. Вместо этого - металлическая картотека, на стене огромный портрет Даналя, на этом фоне такой знакомый стол терял свои очертания и казался тоже чем-то чужеродным.
- Вот вы и пришли. - послышался голос Даналя и тот вышел из небольшой комнатки справа с какой-то колбой в руках. Находящееся внутри вещество иногда искрило.
Фрейдрих сел за директорский стол, поставив колбу перед собой.
- Итак, я думаю - вы расскажете, где пропадали целые сутки, а так же куда подевалась ещё часть учеником седьмого курса? - ехидно поинтересовался директор, переводя глаз с ярко-красной жидкости на учеников.

В какой-то момент Даналь стал с интересом слушать всё, что говорит девушка.
"Наивная... думает, что сказанное сгоряча - не информация..." - довольно подумал он, замечая Люпина, который очень настороженно стоял рядом с гриффиндоркой.
Ремус некоторое время даже и не думал о том, чтобы вмешиваться. До тех пор пока Хизер не потеряла контроль над эмоциями.
Тут уже Рем просто положил ей руку на плечо, призывая не выдавать всё и сразу.
Ну вот...  и Помфри теперь достанется... - с досадой подумал он, поднимая взгляд на Даналя и тут же жалея об этом - его глаза как будто прожигали.
Фрейдрих довольно усмехнулся. Того, что выдала Хизер. было вполне достаточно даже несмотря на Люпина, который явно не хотел чего-то рассказывать.
- А позвольте спросить, мисс. Неужели Ремус был настолько занят, что не защитил вас, как вы выразились, от верной смерти? - язвительно спросил Даналь, ставя перед собой руки скрещивая пальцы.
- И между прочим, я по прежнему не понимаю, о чем вы говорите. Что за непонятное место? И какие оборотни? Полнолуние уже было.
Ремус, и так бледный, побледнел ещё сильнее.

Даналь всегда улавливал такие детали, на которые обычно никто не обращал внимания.
- Постойте, вы сказали, что оборотни напали на вашего спутника? Весьма любопытно...
Пронизывающий взгляд директора вновь вернулся на Люпина, который из всех сил старался не встречаться взглядом с ним, но в то же время поддерживать Хизер морально, держа руку на её плече.
- Не каждый выживает после нападения оборотня, а если и выживает, то в девяносто восьми процентах сам становится оборотнем... И я вас спрашиваю - укусил ли вас оборотень?
Ремус не побледнел только потому, что бледнее было уже некуда. Загвоздка была в том, что оборотни в самом деле искусали его этой ночью - между лопаток при желании ясно можно было бы увидеть следы волчьих зубов, если бы не мантия и повязка, наложенная мадам Помфри. Другое дело, что это Люпину уже не грозит ничем кроме недельного дискомфорта от боли. Но как выяснилось, не только этим...
- Нет. Только когти. У мадам Помфри, думаю, осталось несколько для того, чтобы вы убедились в этом. - Люпин не узнал своего голоса. Благо, с Даналем он практически не разговаривал, иначе тот бы сразу уловил разницу в его интонациях - так тихо и хрипло звучал голос гриффиндорца.
Фрейдрих перевел взгляд на Хизер.
- Что ж... Я проверю кабинет зельеварения, однако на ваш счёт я продолжу интересоваться вплоть до следующего полнолуния. И если кого-то из вас в ту ночь не окажется в постели - будьте уверены, вы будете объявлены вне закона и вылетите отсюда как пробки из бутылки плохого огненного виски, вам всё ясно? - голос Даналя звучал подобно змее - с долей сладковатого яда.